Начиная с 5 апреля 1979 года в течение трех недель в районе эпидемии наблюдалась высокая смертность (по некоторым данным, по 5 человек ежесуточно). Общее число жертв эпидемии составило около 100 человек. Смирнова, работавшая в отделе снабжения керамического завода, почувствовала себя плохо 9 апреля. Скорая увезла ее с работы. Очнулась женщина через неделю в больнице №40, где для таких больных отвели целый корпус. В больнице
Смирнову навестили люди в штатском и взяли расписку о неразглашении. Диагноз женщине поставили "пневмония бактериологическая".
После этого ее здоровье стало ухудшаться, появились астма, сахарный диабет, язва желудка. Она перенесла два инсульта. По мнению Смирновой, это сказалось это и на здоровье детей — средняя дочь родилась с серьезными нарушениями. Когда истек 25-летний срок неразглашения тайны, женщина начала собирать документы. В больнице ей сказали, что архив за 1979 год уничтожен во время потопа, на керамическом заводе
все документы, касающееся того периода, забрал КГБ.
Смирнова обращалась в разные инстанции: но получала только отписки. Женщина решила доказать свою правоту: взяла кредит, наняла адвокатов и подготовила иск о компенсации морального вреда суммой 6 млн рублей.
Заметим, что власти пытались скрыть ЧП. Из больниц были изъяты все документы, имеющие отношение к делу. С родственников погибших и заболевших брали подписку о неразглашении. В Чкаловском районе провели тотальную санобработку, дезинфицирующим раствором мыли даже крыши домов. Местами снимали и вывозили верхний слой грунта, остатки снега и бытовые отходы, дороги заново заасфальтировали. Лабораторию после этого перевели в другое место.
Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter
